ИСТОЧНИКИ ОСВЕЩЕНИЯ
выставка-знакомство
с художником Владимиром Мейером
с художником Владимиром Мейером
Солнечные лучи из окон, яркие лампы на потолке, подсветка витрин кофейни, теплый свет из книжного магазина, неоновые ленты в основании лестниц — все это не только создает уникальную атмосферу ЦГК, но и буквально подсвечивает ее.
Если говорить научным языком, то «освещение» — это процесс, с помощью которого пространство наполняется светом и все находящиеся в нем предметы становятся видимыми. А оборудование, необходимое для создания видимости, называется «источником освещения».
В этом техническом определении так много поэтичности и глубины. Оно точно раскрывает всю суть деятельности ЦГК — выявлять и делать видимым все многообразие городских практик, сообществ и явлений. Для нас важно смотреть на тот или иной феномен с разных точек зрения, поэтому мы часто обращаемся к экспертам, художникам и жителям города.
Если говорить научным языком, то «освещение» — это процесс, с помощью которого пространство наполняется светом и все находящиеся в нем предметы становятся видимыми. А оборудование, необходимое для создания видимости, называется «источником освещения».
В этом техническом определении так много поэтичности и глубины. Оно точно раскрывает всю суть деятельности ЦГК — выявлять и делать видимым все многообразие городских практик, сообществ и явлений. Для нас важно смотреть на тот или иной феномен с разных точек зрения, поэтому мы часто обращаемся к экспертам, художникам и жителям города.
Вечереет, 1960
Так получилось и в этот раз. Выставка «Источники освещения» поделена на два блока — документальный и художественный.
В документальном блоке в фокусе внимания находится архив художника Владимира Оскаровича Мейера, который и стал главным «объектом освещения». А «источниками освещения» выступили племянник художника и участник мастерской домашних архивов «Лига пыльных антресолей» Александр Мейер, кураторы мастерской Людмила Кузнецова и Петр Неплюев, а также искусствовед Анна Суворова.
Три абсолютно разные оптики, в каждой подсвечена одна из сторон жизни и наследия Владимира Мейера.
Как сложилась судьба художника, с какими трудностями он сталкивался, почему и как семья сохранила архив, что такое домашний архив, как он попал к нам в руки, что такое ИЗОРАМ и можно ли заниматься живописью при электрическом свете? Какие-то из этих вопросов будут освещены в текстах, а что-то вы узнаете, самостоятельно изучив архив.
В документальном блоке в фокусе внимания находится архив художника Владимира Оскаровича Мейера, который и стал главным «объектом освещения». А «источниками освещения» выступили племянник художника и участник мастерской домашних архивов «Лига пыльных антресолей» Александр Мейер, кураторы мастерской Людмила Кузнецова и Петр Неплюев, а также искусствовед Анна Суворова.
Три абсолютно разные оптики, в каждой подсвечена одна из сторон жизни и наследия Владимира Мейера.
Как сложилась судьба художника, с какими трудностями он сталкивался, почему и как семья сохранила архив, что такое домашний архив, как он попал к нам в руки, что такое ИЗОРАМ и можно ли заниматься живописью при электрическом свете? Какие-то из этих вопросов будут освещены в текстах, а что-то вы узнаете, самостоятельно изучив архив.
Во втором блоке вы увидите серию работ Владимира Мейера 1960-х годов. Картины данного периода заметно выделяются на фоне всего остального творчества художника, что сразу привлекло наше внимание. В каждой работе, помимо сюжета, важное место занимает свет и цвет.
Сам Владимир Оскарович в дневниковых записях того времени много размышляет о свете:
«Зимняя ночь перед рассветом. Много электрических огней. С натуры такое не напишешь, тут потребуется память. Вот по памяти и пишу. Сейчас пейзажи, окружающие меня осенние, зимние и скоро будут весенние. Получается интересно: своеобразные утро ночь, рассвет, закат, день сумеречный, солнечный и природа очеловеченная».
В этом зале наша исходная метафора доходит до максимума. Ведь освещением и подбором светового оборудования мы пригласили заняться художника, дизайнера и эксперта по свету Петра Стабровского. Свет здесь, почти как природа у Мейера, становится «очеловеченным», а картины словно светятся изнутри. И если заниматься живописью при электрическом свете нельзя, то смотреть — можно.
Сам Владимир Оскарович в дневниковых записях того времени много размышляет о свете:
«Зимняя ночь перед рассветом. Много электрических огней. С натуры такое не напишешь, тут потребуется память. Вот по памяти и пишу. Сейчас пейзажи, окружающие меня осенние, зимние и скоро будут весенние. Получается интересно: своеобразные утро ночь, рассвет, закат, день сумеречный, солнечный и природа очеловеченная».
В этом зале наша исходная метафора доходит до максимума. Ведь освещением и подбором светового оборудования мы пригласили заняться художника, дизайнера и эксперта по свету Петра Стабровского. Свет здесь, почти как природа у Мейера, становится «очеловеченным», а картины словно светятся изнутри. И если заниматься живописью при электрическом свете нельзя, то смотреть — можно.
Зимний вечер, 1959
Память семьи, интерес экспертов, взгляд куратора и даже светильники в залах — вот те самые «источники освещения», которые делают наследие Мейера видимым и открытым для зрителя. Выставка становится местом, где личная история, преломляясь через призму публичного обсуждения, обретает универсальную художественную ценность.
